– Что? О чем ты?! Никто… Я просто… – под напором воинственной сестры Пола мне удалось продержать оборону не больше пяти секунд. Мы оба понимали, о чем идет речь, и это только облегчило мне объяснение ситуации: – Ты не понимаешь, Джина… Я могла понять, принять и простить все. Но не то, что он готов быть убить своего ребенка.

– Ты не была беременна, дорогая, – внезапно сказала она, лишь подтверждая мою теорию о том, что Джина в курсе произошедшего. И хоть с души упал огромный камень, это не отменяло главного:

– Тем не менее, Пол не знал этого, когда принимал решение. А это значит, что он выбрал красивую картинку рядом, а не семью. Люди не меняются, знаю… Но он показывал мне ту грань себя, в которой я тонула. Но это не значит, что я готова каждый день разбиваться о его скалу черствости.

– А теперь послушай меня, моя милая, от начала и до конца, а потом уже примешь решение! – взяв мое лицо в свои ладони, серьезно отчеканила она, прежде чем разложить все по полочкам: – Пол всегда был собственником и свои игрушки лучше ломал, чем давал кому-то поиграть. Когда вырос, ничего не изменилось. И что теперь? Он просто отпустил тебя! Пол не дружит с самоконтролем. И что теперь? Он просто развернулся и ушел с твоей палаты и до сих пор не ломится в мой дом в попытке тебя выкрасть! И самое главное, почему он так «любит» девушек. Он никогда не задерживался ни с одной, чтобы не дай бог не влюбится. Потому что не мог подарит ей ребенка. Пол бесплоден на девяносто пять процентов, дорогая! А теперь представь себя на столе умирающую и его выбор. Целая любимая или едва возможный зачатый ребенок, которого вообще не оказалось!

– Ты имеешь в виду, что я была его единственной надеждой на продолжение потомства?! – неожиданно для самой себя закричала я, подрываясь с места. – Но это же… Это же меняет все!

– Это ничего не меняет, а говорит о многом, – поправила меня Джина, прежде чем задать роковой вопрос: – Хочешь знать где сейчас этот герой? На прощальной вечеринке по случаю продажи бизнеса в России. Через час у него самолет, и возвращаться в этот город он больше не намерен.

Небо заволокло туманом. Громоздкие тучи затянули небо, не давая проехать так быстро, как хотелось бы. Джина гнала машину так быстро, как могла, и все равно не могла преодолеть стихию.

– Черт! Она вконец заглохла в этой грязи. К тому же я не вижу дороги из-за ливня и тумана. Придется все же набрать Моргана, – девушка тут же потянулась к телефону, который совсем некстати издал разочаровывающую мелодию: – Да что же это такое?! Сперва говорят, что он недоступен, а затем телефон разряжается!

Джина нервно потянулась к подзарядке телефона в багажнике, но из-за нервов лишь разорвала провод надвое. Положив руку ей на запястье, я призвала нас обоих к спокойствию, а затем указала девушке на застывший навигатор:

– Смотри. Видишь? Тут пешком через дома идти десять минут. Езжай домой или вызывай аварийку. Я доберусь сама.

– Морган меня убьет – под дождем и едва окрепшая. К тому же у нас нет приглашения. Нужен будет паспорт с моей фамилией… – нервно протараторила девушка, только я уже вышла вон, не дав ей договорить до конца.

– Эй! Возьми это, – окликнула меня Джина, и когда я обернулась, та кинула мне свой клатч. Снисходительно обведя взглядом пижаму, которую я переодеть так и не успела, та скромно пояснила: – Деньги тебе точно понадобятся!

Благодарно кивнув, я быстро направилась вперед. Лавируя между узкими проходами и яркими магазинами, воспроизводила в голове карту и отсчитывала секунды. Сколько их осталось до конца приема? Успею ли? Быть может, не судьба?

Как вдруг мое внимание привлекла вывеска броского магазина. Мне пришлось остановить на нем взгляд дважды, чтобы понять, в чем дело. Бежевое платье. То самое, которое когда-то я надевала на прием Моргана, сопровождая отца. И пусть сейчас оно было выставлено на продажу с огромной скидкой, я не смогла удержаться от того, чтобы мигом прошмыгнуть в этот магазин и, направляясь в примерочную, крикнуть консультанту:

– Пробивайте платье. Я его покупаю и ухожу в нем же.

Уже спустя пять минут я снова бежала по лужам в испорченных кроссовках и почти до нитки мокром платье. И, о чудо, успела на прием до того, как Пол произнес свою речь. Увы, понять это я могла лишь благодаря витражным окнам, ведь швейцар наотрез отказался пускать меня внутрь:

– Да я жена хозяина вечера и могу там быть!

– Девушка, да у нас официантки лучше выглядят… – сквозь зубы прошипел скряга, и даже когда я протянула ему внушительную пачку денег, просто отмахнулся: – Как вы не понимаете? Да вас заметят и выведут раньше, чем я запущу вас внутрь.

– Из-за вас придется ждать Пола на улице в такой холод и проливной дождь!

– Я вам этого не советую… На крыше его уже ждет вертолет и как только дождь закончится, он улетит. – ошарашил мужчина.

– Вы совершаете ошибку, дорогой. – внезапно на спину мужчины легла тонкая женская ручка, и обольстительная улыбка Карины заиграла за спиной мужчины. Она протянула ему свой смартфон и обманчиво миролюбиво отчеканила: – Вот господин Пол Морган и Настя Валевски на презентации авто. Узнаете?

Мужчина нехотя всмотрелся и, трижды проморгавшись, наконец нашел общие черты между насквозь мокрой девушкой и красоткой на фото. Для меня это значило лишь одно: в приступе паники и растерянности он молча пропустил меня внутрь.

– Спасибо тебе громадное! – на пути в зал крикнула я подруге. – Не думала, что ты будешь тут после… После всего случившегося…

– Хотела увидеться с тобой и извинится за мать, но Пол сказал, что тебя не будет… – скомкано пояснила она, а затем притормозила меня у самого входа в зал. – Стой! Надень мои туфли. Так уж и быть, грязные и мокрые кроссовки беру на себя.

Быстро переобувшись, я буквально влетела в зал и, видимо, в совсем не в подходящий момент. Пол как раз заканчивал свою речь в полной тишине зала, а официанты разносили выпивку, когда я налетела на одного из них. Поднос вылетел из его рук прямо на меня, обращая всеобщее внимание в угол зала.

– Настя?! – воскликнул Пол слишком громко, заставляя меня очнутся от недолгого оцепенения. Странно, но осуждение чужих людей больше не пугало меня. Нет… Я видела перед собой мужчину, к которому шла и стремилась. Слишком много хотелось сказать, посему ноги сами направились вперед, пока Морган делал то же самое.

Мы замели посреди зала. Я должна была что-то сказать, но утонула в едва уловимых духах с пряной перчинкой, засмотрелась в глаза и умирала от желания дотронутся до голых ладоней.

– Ты снял перчатки. – тихо шепнула я, все же решаясь коснутся краешком ногтя до темной вены. – Рада, что ты идешь на поправку.

– Ты пришла… Но почему? – все еще не слыша меня, монотонно переспрашивал мужчина, но, когда я не ответила, вдруг чертыхнулся и стянул с себя пиджак. Он накинул мне его на плечи, хотя было совсем не холодно. Руки Пола скользнули по талии и на какой-то момент сжали ее до невозможности крепко: – Я думал, что поступаю правильно, но сейчас считаю иначе. Не хочу отступать, Настя. Нет. Хочешь, чтобы я стал лучше? Хорошо. Все, что хочешь, просто скажи.